| Винни-Пух ч 5. АРМИЯ |
| Не ты выбираешь армию, а армия выбирает тебя. ДМБ. Всем, кто исполняет священный догл посвящается.... |
|
Кристофер Робин куда-то сваливал. На 2 года. Никто те знал,
почему он уходит; никто не знал, куда он уходит; да, да-- никто
не знал даже, почему он знает, что Кристофер Робин уходит, однако все знали, что закон есть закон и служить придётся. Но
-- по той или по иной причине-- все в Лесу чувствовали, что это
в конце концов должно случиться. Даже Пиггер сказал себе, что Положение Дел меняется, а Рано и Поздно
(два других Родственника и Знакомых) сказали друг другу: "Ну,
Рано?" и "Ну, Поздно?"-- таким безнадежным голосом, что было
ясно -- ожидать ответа нет никакого смысла. И однажды, почувствовав, что он больше ждать нельзя Кролик составил Сообщение, и вот что в нем говорилось: Сообщение все-все-все встреч-Ему пришлось переписать это раза два-три, пока он сумел заставить "лизорюцию" выглядеть так, как ей полагалось выглядеть с точки зрения Кролика; зато когда наконец этот труд был окончен, он обежал всех и всем прочел свое произведение вслух. Все-Все-Все сказали, что придут. -- Ну блин,-- сказал Иа-Иа, увидев процессию, направлявшуюся к его дому,-- это действительно сюрприз. А я тоже приглашен? Я ведь ломал Очень Крутые Вещи! -- Не обращай внимания на Иа,-- шепнул Кролик Пуху.-- Я ему все рассказал еще утром. Все спросили у Иа, как он поживает и где у него стоит водка, а он сказал, что никак и водку он всю выпил, и что говорить не о чем. Тогда все сели; и как только все уселись, Кролик снова встал. -- Мы здесь собрались, чтобы выпи... то есть проводить нашего друга в армию,-- сказал он,-- но я просил моего друга Иа... -- Это я,-- сказал Иа.-- Звучит неплохо! -- Я просил его предложить Лизорюцию. И Кролик сел. -- Ну давай, Иа, разливай!-- сказал он. -- Прошу не торопить меня,-- сказал Иа-Иа, медленно поднимаясь.-- Прошу не нудавайкать. Он вынул из-за уха свернутую папиросу и не спеша раскурил её. -- Об этом никто ничего не знает,-- продолжал он,-- это Сюрприз. С достоинством откашлявшись, он снова заговорил. -- Словом, в общем и целом, и так далее и тому подобное, прежде чем выпить, я должен вам прочесть Поэтическое Произведение. Доселе... доселе-- это трудное слово, означающее... Ну, вы сейчас узнаете, что оно означает. Доселе, как я уже говорил, доселе вся Поэзия в Лесу создавалась Пухом, Медведем с милым характером, но разительным недостатком ума. Однако Поэма, которую я намереваюсь прочесть вам сейчас, была создана Иа-Иа, то есть мною, в часы досуга. Если кто-нибудь отберет у Ру пиво, а также пнёт Сову, мы все сможем насладиться этим творением. Я называю его даже Стихотворением. СТИХОТВОРЕНИЕ. СОЧИНИЛ ОС¬Л ИА-ИАЕсли кто-нибудь намерен выпить,-- сказал Иа, прочитав все это,-- то время настало. Все выпили. -- Благодарю вас,-- сказал Иа,-- я приятно удивлен и тронут, хотя, возможно, рыжкам и не хватает звучности. -- Лизорюция,-- сказал Кролик,-- такая, что мы все это подпишем и отнесем Кристоферу Робину. И резолюция была подписана: Пух, Сова, Пятачок, Иа, Кролик, Кенга, Большая Клякса (это была подпись Тигры) и Три Маленькие Кляксы (это была подпись Крошки Ру). И Все-Все-Все отправились к дому Кристофера Робина. -- Даров, обормоты!,-- сказал Кристофер Робин.-- Все они дружно сказали: "Да пошёл ты!", и вдруг всем стало как-то грустно и не по себе-- ведь получалось, что они пришли прощаться, а им очень-очень не хотелось об этом думать. Они беспомощно сбились в кучу, ожидая, чтобы заговорил кто-нибудь другой, и только подталкивали друг друга, шепча: "Ну, давай ты", и мало-помалу вперед вытеснили Иа, а все остальные столпились за ним. -- В чем дело, Иа?-- спросил Кристофер Робин, который не врубался, что тут происходит. Иа помахал хвостом, очевидно желая себя подбодрить, и начал. -- Кристофер Робин,-- сказал он,-- мы пришли, чтобы сказать, чтобы передать... но мы все-- потому что мы слышали...я хочу сказать, мы все знаем, ну, ты понимаешь сам... Мы... Ты... Короче, чтобы не тратить много слов, вот!-- Он сердито оглянулся на остальных и сказал:-- Весь Лес тут собрался! Совершенно плюнуть не куда! В жизни не видел такой бессмысленной толпы скотов, и главное, все не там, где надо. Неужели вы не понимаете, что Кристоферу Робину не хочется тащится в армию? Я пошел, а то и меня загребут! И он поскакал прочь. Сами хорошенько понимая, что под горячую руку работники военнкомата могут хапнуть и их , остальные тоже начали расходиться, и когда Кристофер Робин и поднял глаза, собираясь сказать "а ну пошли все нафиг!",перед ним был один Винни Пух. -- Это очень трогательно,-- сказал Кристофер Робин, складывая шмотки в вещьмешок.-- Пойдем, Пух.-- И он быстро зашагал по дороге. -- Куда мы идем?-- спросил Пух, стараясь поспеть за ним и одновременно понять, что им предстоит-- Искледиция или еще какое-нибудь Я не знаю что. -- В АРМИЮ,-- сказал Кристофер Робин. Что ж, они пошли туда, хотя медведь очень боялся дедов, а особенно в ушанке и с ружьём, и, после того как они оказались перед частью, Кристофер Робин спросил: -- Пух, что ты любишь делать больше всего на свете? -- Ну,-- ответил Пух,-- я больше всего люблю... И тут ему пришлось остановиться и подумать, он конечно любил пиво, но кушать мед-- очень приятное занятие, однако есть такая минутка, как раз перед тем как ты примешься за мед, когда еще приятнее, чем потом, когда ты уже ешь, но только Пух не знал, как эта минутка называется. И еще он подумал, что бить с Кристофера Робина ногами тоже очень приятное дело, и играть с Пятачком -- это тоже очень приятное дело, и вот когда он все это обдумал, он сказал: -- Что я люблю больше всего на всем свете-- это когда мы с Пятачком придем к тебе в гости и ты говоришь: "Ну как, не пора ли выпить по бутолочке медового пива?", а я говорю: "Я бы не возражал, а ты как, Пятачок?", и день такой шумелочный, и все птицы поют. А ты что больше всего любишь? -- А я люблю Родину,-- сказал Кристофер Робин. -- А как ты это делаешь?-- спросил Пух после очень продолжительного размышления. Однако, после не продолжительного молчания, сопровождаемого звуками удара гадов об плюш, медведь сказал: -- А-а! Они шли, думая о Том и о Сем, и постепенно они добрались до Зачарованного Места, которое называлось плацем. Там стояло шестьдесят с чем-то солдат, и Кристофер Робин знал, что его место место в конце строя, потому что никто не был ниже его. В тоже время медведя интересовло сколько тут солдат -- шестьдесят три или шестьдесят четыре, даже если он подходил к каждому сосчитанному и просил прикурить. Как полагается в Зачарованном Месте, и земля тут была другая, не такая, как в Лесу, где росли всякие колючки и папоротник и лежали иголки; здесь она вся была в ровном-ровном и сером асфальте. Это было единственное место в Лесу, где можно было стоять спокойно и простоять ещё пол-дня. И надо было почти сразу же отдавать честь всяким генералам. Наверно, потому на плацу вы делали все-все на свете-- во всяком случае, до того самого места, которое называется обедом. И вдруг Кристофер Робин начал рассказывать строю всякие интересные вещи-- про то, что он является гражданином Российской федерации, и клялся во всяких странных вещах, и про то место, которое называется США, и про то как они покажут ей "Кузькину мать". А Винни-Пух, прислонившись спиной к одному из столбовв и сложив лапки на животе, говорил: "О-ох", и "А-а, понятно", и "Не может быть", и думал о том, как было бы чудесно, если бы в голове у него были не опилки, а настоящий ум. И мало-помалу Кристофер Робин прочитал весь текст. А Пух продолжал размышлять. И вдруг он спросил Кристофера Робина: -- А это очень хорошо, когда тебя посвистят?.. В эти... -- Чего? -- спросил Кристофер Робин нехотя, словно прислушиваясь к кому-то другому. -- Ну, в эти... которые с автоматами,-- объяснил Пух. -- Посвятят в солдаты? -- А Медведь тоже может стать им? -- Конечно, может!-- сказал Кристофер Робин. -- Я тебя сейчас посвящу. Он взял текст присяги и, слегка ударив Винни-Пуха под зад, заставил его прочитать её. Понятно, Пух встал, а потом опять сел и сказал: "Ну БЛИН!", как полагается говорить, когда тебя посвятили в солдаты. Правда, время от времени он качал головой и говорил про себя: "Я что-то не врубился в тему". А потом он начал думать обо всех вещах, которые командарм захочет рассказать ему, когда вернется оттуда, куда собрался уходить, и как тогда трудно будет бедному Медведю с опилками в голове ничего не перепутать. Тут Кристофер Робин, который все еще смотрел в пространство, подперев голову рукой, вдруг окликнул его: -- Пух! -- Что?-- сказал Пух. -- Когда я буду... Когда... Пух! -- Что, Кристофер Робин? -- Мне теперь не придется больше делать то, что я больше всего люблю. -- Никогда? -- Ну, может, иногда. Но не все время. Они не позволяют. Пух ждал продолжения, но Кристофер Робин опять замолчал. -- Пух,-- серьезно сказал Кристофер Робин,-- если я... если я буду не совсем такой...-- Он остановился и попробовал выразиться иначе:-- Пух, ну, что бы ни случилось, ты ведь всегда поймешь. Правда? -- Что пойму? -- Ничего... Пошли. -- Куда?-- спросил Винни-Пух. -- Куда-нибудь,-- сказал Кристофер Робин. И они пошли. Но куда бы они ни пришли и что бы ни случилось с ними по дороге,-- здесь на плаце в середине воен-части они должны были присутствовать два раза в день ..... КОНЕЦ |
| ....Предыдущая | Содержание | КОНЕЦ .... |
